Онлайн-конференция Станислава Зайцева

Уважаемый Алексей! С момента задержания Михаила Алексеевича – с 27 ноября 2010 года, я и мой коллега Михаил Мамедов регулярно общаемся с нашим подзащитным, стараемся, чтобы перерывы в наших встречах не превышали 2-3 дней. Определенные проблемы создает ситуация, связанная с перемещением Лысенко в Вольский следственный изолятор, поездки отнимают довольно много времени, которое можно было бы посвятить работе по делу. Думаю, что направление Лысенко в г. Вольск как раз и было связано с желанием руководителя следственной группы создать адвокатам дополнительные проблемы в общении с подзащитным, но, как говорится, «бешеной собаке семь верст не крюк»…
Хочу заметить, что, несмотря на всю тяжесть положения Михаила Алексеевича, его эмоциональное состояние вполне достойное – он готовится к предстоящему процессу, в свободное время ( которого у него достаточно много) читает книги, играет в шахматы, начал писать стихи, с некоторыми из которых посетители сайта «Взгляд – инфо» уже познакомились…
А вот насчет физического состояния Лысенко дела обстоят несколько хуже – место, где он находится более года, безусловно, не санаторий, происходит обострение имевшихся ранее хронических заболеваний, о чем я ранее неоднократно заявлял в суде при продлении срока содержания Лысенко под стражей. Реакция суда на эти заявления всем известна – «когда умрете, тогда и приходите»…
О порядке предстоящего рассмотрения дела: подавляющее большинство статей, по которым обвиняется Михаил Алексеевич, предполагают рассмотрение дела Саратовским областным судом, что подразумевает возможность выбора с нашей стороны суда присяжных.
Могу сказать о том, что я, как адвокат, принимавший участие в более чем 100 процессах с участием присяжных заседателей ( при этом в 1994 году дважды удалось добиться первого в России оправдательного приговора по уголовному делу В.Ефремова), склоняюсь к необходимости ходатайствовать о рассмотрении дела Лысенко в суде присяжных. Но категорично об этом высказываться пока не считаю необходимым – мы еще не изучили материалы дела, кроме того, нам пока неизвестна позиция по этому вопросу других обвиняемых, а она также важна для суда, который будет рассматривать уголовное дело. Очень хотелось бы надеяться на то, что тем негодяям, которые «заказали» Михаила Алексеевича, не удастся оказать незаконное воздействие на суд, который будет рассматривать дело, и процесс будет происходить в рамках правового поля. В противном случае возможна ситуация, когда окончательное решение по делу будет приниматься в Европейском суде по правам человека, поскольку политическая подоплека ситуации, связанной с привлечением Лысенко к уголовной ответственности, налицо.

Здравствуйте, Иван! В настоящее время с этим человеком меня ничего не связывает. Я представлял его интересы совместно с моим коллегой П. Сальниковым по трем возбужденным в отношении Г.Джлавяна уголовным делам – нанесение телесных повреждений сокамернику в Следственном изоляторе г. Энгельса, клевета и заведомо ложный донос в отношении бывшего вице-спикера Государственной Думы В.Володина (обвинение в получении так называемых «откатов» от договоров строительных подрядов), и участие на предварительном следствии по уголовному делу, связанному со злоупотреблением полномочиями в период работы Г.Джлавяна министром транспорта и дорожного хозяйства Саратовской области.
Историю, связанную с так называемым «избиением» Джлавяном сокамерника, я подробно описал в своей книге «Встретимся в суде» (посвященная этому случаю глава книги называется «Плохая примета – погасла сигарета»).
По двум первым из вышеперечисленных уголовных дел мне удалось добиться максимально мягкого наказания, а по третьему делу в суде интересы Джлавяна представлял другой адвокат, при участии которого Геворгу Джалаловичу было назначено наказание в виде 4 лет 6 месяцев лишения свободы.
Известно, что в феврале 2010г. Джлавян освободился из мест лишения свободы по полному отбытия срока, после его освобождения мы с ним не встречались, и о его занятиях в настоящее время мне ничего не известно.

Григорий, как и большинство жителей Саратова, я, узнав о результате рассмотрения уголовного дела в отношении Юрия Суляна, был шокирован крайне мягким приговором, вынесенным в отношении него. В данном случае речь идет об очередном случае избирательного «правосудия» в отношении человека, фактически вставшего на путь «сотрудничества» со следственными органами в отношении моего подзащитного Лысенко. Я почти уверен в том, что при иных обстоятельствах Суляну было бы назначено наказание не менее 7-8 лет лишения свободы, что было бы адекватно содеянному им. Однако жизнь показывает, что, при определенных обстоятельствах, можно надолго «уехать» за кражу курицы, и отделаться легким испугом за хищение в особо крупном размере… Короче, как говорил известный киногерой «Бандитского Петербурга» Антибиотик : «В России выгодно воровать вагонами, иначе «сядешь».

Приветствую, Григорий Викторович! Безусловно, я читал все три части названного Вами произведения. В Саратове не так много книг, написанных моими коллегами, поэтому игнорировать их было бы неправильным.

Считаю необходимым отметить, что с художественной точки зрения книги, мягко говоря, оставляют желать лучшего. А вот в плане информативности там содержится немало фактов, имевших место в действительности. При этом описанные Вл. Лэймом факты коррумпированности судейско-прокурорских сотрудников и многих «нечистоплотных» представителей саратовской адвокатуры – это часть айсберга, скрытая под водой. Однако знать об этом, безусловно, необходимо, дабы не попадаться «на удочку» подобных деятелей от юриспруденции, от которых следует держаться как можно дольше…

Отвечая на вопрос о крайне небольшом количестве частных определений вышестоящих судов по отношению к нижестоящим, полностью согласен с вашей версией, изложенной в заданном вопросе. Создается впечатление, что главной задачей саратовского правосудия является стабильность судебных решений и приговоров, а не желание искать ошибки нижестоящих судов и применять предусмотренное законом наказание за эти ошибки.

Дмитрий Сергеевич, отвечая на Ваш вопрос, считаю необходимым отметить следующее. Одним из наиболее важных критериев является мой интерес к фабуле обвинения, немаловажным фактором я считаю порядочность потенциального клиента, предполагающая комфортность совместной работы по делу. Возможно, не очень верной является ваша фраза «отбираете клиентов», так как при заключении соглашения на ведение дела и в процессе выполнения поручения идет как бы взаимный отбор : были случаи, когда мой стиль работы не вполне устраивал клиентов (замечу, в основном это были люди из числа тех, которые привыкли все покупать и их критерием оценки адвоката было их восприятие его в большей степени как посредника ).
После моего расставания с некоторыми из подобных клиентов я не испытывал чувства сожаления. По этическим причинам не буду называть их фамилии.

Отвечая на вторую часть вопроса, отмечу следующее. По моему мнению, изначально не может быть человека, в том числе из числа политиков, с кем я ни при каких обстоятельствах не пожелал бы работать.
Тем более что Вам наверняка должно быть известно, что если в отношении известного политика возбуждается уголовное дело, то это происходит не просто так, в основном имеет место политический ( или экономический) «заказ» в отношении него, при этом лично мне всегда хочется помочь человеку, которого «заказала» система, это максимально мобилизует мои силы.
К сожалению, этой мобилизации не всегда бывает достаточно, чтобы победить «заказчика» - пример уголовного дела в отношении Михаила Лысенко – яркое тому подтверждение.

Поскольку я принял решение отвечать на все заданные мне вопросы, не буду изменять своему решению и при ответе на Ваш вопрос, однако считаю неправильным указывать конкретные цифры, даже если Вам это очень хочется услышать. Это вовсе не связано с опасениями стать объектом налоговых проверок – в этом плане у меня все нормально.

Кодекс адвокатской этики, которым каждый адвокат обязан руководствоваться, прямо запрещает нам без согласия клиента разглашать данные соглашения между доверителем и адвокатом, а одним из наиболее существенных моментов данного соглашения является финансовый вопрос.

Могу обозначить один из основных принципов оплаты моей работы в последнее время – стремлюсь к тому (если это устраивает клиента), чтобы оплата работы была помесячной, поскольку изначально сложно определить длительность предварительного следствия или судебного разбирательства, особенно по резонансным делам.

Также могу сказать, что стоимость юридических услуг квалифицированного и опытного адвоката ( к коим я в определенной степени могу себя причислить) должна быть достаточно высока, но при этом адвокат обязан достойно «отрабатывать» каждый полученный от клиента рубль, к чему я всегда стремился и буду стремиться в будущем.

Это гораздо порядочнее, нежели брать от доверителя деньги за так называемое «решение вопросов» при относительно низком качестве работы адвоката и такой же невысокой оценке стоимости этой работы – этим, к сожалению, часто грешат многие наши коллеги. Хотя лично я их своими коллегами не считаю, у меня совершенно другие принципы работы.

Приветствую, Салимжан ! Могу пояснить посетителям сайта, что Салимжан Гайсин – один из наиболее сильных и честных журналистов Саратовской области, его интересы я представлял несколько лет назад по уголовному делу, связанному с его обвинением в клевете по отношению к местному депутату А.Березовскому. Мне дважды удалось отменить незаконный обвинительный приговор в отношении С.Гайсина в Саратовском областном суде, после чего уголовное дело было полностью прекращено. Удалось создать интересный правовой прецедент по делам подобной категории, после чего данная статья (клевета) была вообще исключена из Уголовного Кодекса.

Отвечая на вопрос С.Гайсина, касающийся продажных судов и судей, к большому сожалению, должен согласиться с журналистом, что таковых (в том числе в Саратове и Саратовской области предостаточно).

Сам я за 26 лет адвокатской деятельности никого из них «покупать» не собирался, но от знакомых и коллег наслышан об этом немало.

Жаль, что «продажность» судов и судей зачастую провоцирует существующая система, не позволяющая в большинстве случаев добиваться необходимого результата правовым путем. В этом мне видится основная причина зла и коррумпированности действующей судебной системы, выводящей юристов за пределы правового поля.

Как удачно на подобную тему (правда, речь шла о медицине) шутил Михаил Жванецкий: «Впрочем, можно лечиться и бесплатно…Если Вас не интересует результат».

Юрий, спасибо за слова поддержки по делу в отношении М.Лысенко. Если ему действительно удастся выйти на свободу несмотря на происки многих негодяев, приложивших руку к его нынешнему нахождению в изоляции, это будет один из самых счастливых дней в моей адвокатской деятельности. В глубине души я верю в то, что это возможно, но только в том случае, если мы с нашими оппонентами будем находиться в равноправных условиях. Как по этому поводу удачно высказался сам Лысенко : «Мы с ними пытаемся играть в шахматы, а они с нами – в чапаевцев, просто сбрасывают фигуры на пол, и пытаются объявить игру законченной».

Изменить это «недоразумение» может изменение политической ситуации в стране. Однако в последнее время такой тенденции не наблюдается.

Боюсь, что проконсультировать Вас по заданному вопросу не смогу – это не моя отрасль права, я очень давно не занимался делами подобной категории. А «объять необъятное», как говорил Козьма Прутков, весьма непросто.

Было бы более правильным связаться в руководством Адвокатской Палаты Саратовской области и попросить, чтобы Вам порекомендовали специалиста по конкретно интересующим Вас вопросам – такое возможно.

Здравствуйте, Валентина, от души благодарю за оценку моей работы по делу Лысенко.

Необходимость совершенствования уголовного и уголовно-процессуального законодательства в нашей стране налицо, даже не особо посвященным в эти вопросы ясно, что так называемая состязательность сторон в ходе расследования и судебного разбирательства – самая настоящая фикция.

Большинство самых обоснованных действий защитника на стадии расследования не находят и не может находить соответствующего понимания, проверка законности действий следственных органов через суд также происходит совершенно формально, ни один суд (по крайней мере, в ситуации, связанной с делом Лысенко) не пытается разобраться в сути обращений и жалоб, штампуются стандартные отписки «ни о чем», там меняются только фамилии, даты, и номера статей Кодекса.

То же самое можно сказать о процедуре ареста и продлении сроков содержания под стражей – создается впечатление, что защитник при этом общается не с коллегами-юристами, которые должны услышать и оценить все высказанные доводы, а с глухой стеной непонимания. Иногда становится страшно от этой эмоциональной тупости представителей Фемиды, рождающей ощущение полной безысходности.

Депутатом законодательного собрания я вряд ли когда-либо буду, и нисколько не жалею об этом, поскольку для большинства населения слово «депутат» в последнее время практически стало бранным, с чем я полностью солидарен.

Поэтому вряд ли смогу в этом плане воспользоваться правом обновления действующего законодательства в этом качестве. В первую очередь обновлять надо не законодательство, а систему, в которой будет применяться законодательство. В настоящее время все это из области научной фантастики.

Валентина, как я понял, Вы решили воспользоваться цитатой из одного из стихотворений М.Лысенко, опубликованного на сайте ИА «Взгляд-инфо» : «Адвокатский труд – сизифов труд…».

Довольно точная оценка со стороны Михаила Алексеевича работы адвокатов в целом (в определенной степени это касается и результатов нашей с коллегами работы по делу Лысенко на сегодняшний день).

При этом совершенно откровенно замечу, что мне как адвокату не в чем себя упрекнуть – за год и три месяца моей работы по делу Лысенко мною было сделано абсолютно все возможное и невозможное, чтобы пробить глухую стену непонимания тех инстанций, куда приходилось обращаться.

Крайне огорчает то обстоятельство, что не только руководство следственных органов, но и суды, куда я многократно обращался, фактически самоустранились от тех целей и задач по проверке жалоб и заявлений, которые на них возложены законом.

Количество подготовленных и заявленных мною жалоб и ходатайств в общей сложности, наверное, превысило все вместе взятые материалы данного уголовного дела, однако результат их рассмотрения весьма неутешителен.

Видимо, на этой стадии еще не сказали своего веского слова правозащитные организации, обращение в которые с нашей стороны блокируются следственными органами со ссылкой на невозможность разглашения так называемой «тайны следствия».

Однако все тайное когда-то становится явным. Как писал знаменитый поэт В.Высоцкий, «еще не вечер».

Добрый день, Роман! Лет 15 назад у меня возникало желание попробовать себя в качестве судьи. С этой целью я подал соответствующее заявление в Судебный Департамент, долго ждал какого-либо движения своей очереди. Но так и не дождался. Видимо, должностных лиц, которые за это отвечали, сильно «беспокоил» факт моей длительной работы в адвокатуре (по существующему негласному указанию рекомендуется всячески препятствовать адвокатам в их «проникновении» в судейское сообщество ), хотя во многих цивилизованных странах ( например, в США) наоборот, невозможно стать судьей, не проработав до этого 10-15 лет адвокатом. В любом случае, глядя на то, во что сейчас ( за очень небольшим исключением) превратилось судейское сообщество ( по сути оно стало придатком правоохранительных органов), я совершенно не жалею, что не стал работать судьей.

Так что я, действительно, всю жизнь работаю адвокатом, закончив в 1986 году Саратовский юридический институт ( ныне – Академия Права). Мои родители также были адвокатами, более того, с отцом – известным саратовским юристом и журналистом М.М. Тетельбаумом мы провели немало достаточно успешных процессов по громким уголовным делам в 1990-е годы. В 2006 году мне удалось написать и издать книгу «Встретимся в суде», куда также вошли наиболее удачные судебные очерки моего отца.

Сейчас готовлю к изданию вторую свою книгу, предположительное название которой – «Фемида снимает повязку». В 1996 году, после ряда успешных процессов в суде присяжных, был приглашен на длительную стажировку в США ( города Вашингтон, Нью-Йорк ). После этого стал по-хорошему завидовать нашим американским коллегам : если бы кого-нибудь из них «окунуть» в условия работы, в которых вынуждены трудиться российские адвокаты, они очень быстро сошли бы с ума…

Что касается вашего, Роман, вопроса о большом количестве адвокатов в Саратовской области, то не могу с Вами не согласиться : их действительно переизбыток на душу населения. Так, по сравнению с периодом времени, когда я начинал работать, количество адвокатов на сегодняшний день превышает более чем в пять раз.

К сожалению, не могу сказать, что качество работы большинства из них находится на должном уровне : по громким значимым уголовным делам в Саратове выбирать практически не из кого. Грамотных, профессиональных, умеющих и желающих работать защитников можно буквально пересчитать по пальцам. Значительное их число скорее можно называть не защитниками, а «полузащитниками».

Самостоятельно повышать свой уровень многие мои коллеги не хотят (просто не видят в этом необходимости), да и руководство Саратовской адвокатской палаты многие годы практически не занимается этим. Грустно наблюдать за нынешним положением дел в адвокатуре – фактически она из аристократического класса интеллектуалов превращается в так называемый «институт стряпчих» - посредников между клиентами и «правоохранителями»…

Как могу, пытаюсь сделать так, чтобы в Саратове было что-то по-другому. Жаль, не всегда нахожу взаимопонимание у тех людей, от которых это зависит больше, чем от меня.

Здравствуйте, Илья! Постараюсь дать несколько общих рекомендаций, чтобы Вам не заблудиться с первых шагов на этом поприще по пути к самосовершенствованию.

Старайтесь больше читать, причем не только техническую информацию в Интернете, но, в основном, книги. Для начинающего адвоката должна представить интерес книга Мих. Борщевского «Защита против. Командовать парадом буду я». Было бы неплохо расширять юридический кругозор просмотром хороших иностранных фильмов на правовые темы (из новых фильмов посоветовать практически нечего, из старых мне очень нравятся: "И правосудие для всех" с А.Пачино, «Филадельфия» с т.Хэнксом, «Несколько хороших парней» с Т.Крузом).

Старайтесь улучшать свой лексикон, для выступления в суде присяжных могут пригодиться уроки актерского мастерства, постановка голоса имеет большое значение. Не слушайте тех, кто говорит, что в наше время и в наших судах все это уже не нужно. Лично мне ужасно действует на нервы выступления адвокатов, совершенно не умеющих грамотно и красиво говорить в судебном заседании. Мне кажется, что у нормальных судей подобные адвокатские «выступления» также не могут не вызвать активного раздражения, а это в определенной степени может сказаться на результатах по делу.

Избегайте зависимости от работников правоохранительной системы – никогда не переступайте тот барьер, перейдя который, Вас будут считать ручным ( прикормленным), после этого на вашей адвокатской карьере сразу можно будет ставить жирный крест.

Не забывайте, что деньги в нашей профессии далеко не главное. У моего отца одной из любимых поговорок была следующая: «Кто захочет в месяц стать очень богатым, через неделю окажется у виселицы». Я с ним полностью согласен.

Никогда не ленитесь почаще звонить вашим клиентам и их родственникам, встречаться с ними, даже если в этом нет особой необходимости. Без хорошего психологического контакта с ними вряд ли получится совместная плодотворная работа.

Ну, думаю, для начала достаточно.

Постараюсь в этом году закончить и издать свою вторую книгу «Фемида снимает повязку», там будет очень много и советов начинающим адвокатам, и примеров из моей адвокатской практики, судебные очерки по многим резонансным делам.

Сам один раз попал в неприятную ситуацию, когда выступал в качестве взыскателя (ситуация касалась ДТП, в результате которого серьезно повредили мой автомобиль). «Нахлебался» с нашими приставами по- полной.

Регулярно врут, хамят, «перекрываются», намекают на необходимость «заинтересовать» их, чтобы ситуация начала куда-то продвигаться.

Мой Вам совет : не верьте, не пытайтесь с ними «договариваться», старайтесь разговаривать с приставами на официальном языке письменных заявлений, ходатайств, получения ответов на них, обжалования (по вышестоящей линии и в суд) всех их незаконных действий или бездействий. Все остальное малоперспективно.

Алексей, надеюсь, что Ваш вопрос не провокационный, в противном случае у меня не было бы никакого желания на него отвечать.

Если Вы следите за развитием ситуации по делу Лысенко (а я на протяжении более года стараюсь делать, несмотря на часто поступающие угрозы, все возможное, чтобы в прессе и Интернете интерес к делу не ослабевал), совершенно очевидно, что все выдвинутые против него обвинения – это наглый поклеп кучки негодяев, который воплощается в жизнь слабыми, безвольными и не желающими действовать в рамках правого поля исполнителями - просто их никчемность подкреплена мощным административным ресурсом, делающим в нашей неправовой стране буквально чудеса.

Глядя на них и на их пасквили, прикрываемые красивыми формулировками типа «постановление о привлечении в качестве обвиняемого», вспоминается известная фраза Геббельса : «Чем чудовищнее будет ложь, тем легче люди в нее поверят».

Именно в связи с этим не стоит мне задавать вопрос о моей совести гражданина в данной ситуации – надеюсь, она на высоте.

А как обстоят дела с совестью у тех граждан, которые год и четыре месяца держат под стражей заведомо невиновного для них человека? Есть ли она у них? Я в этом сильно сомневаюсь.

Так что «опорачивать», как вы пишете, доказательства обвинения (кстати, в русском языке слова «опорачивать» нет) мне, возможно, и не придется – они давно опорочили сами себя бессовестной фабрикацией дела.

Могу дополнить, что никаких «указаний», как Вы выражаетесь, Лысенко мне никогда не давал и давать не собирается – я достаточно самостоятельный человек, и в состоянии без навязывания мне постороннего мнения разобраться в ситуации и проанализировать ее.

Поэтому по данному делу мне ни при каких обстоятельствах не придется «ломать» себя : моя юридическая и гражданская позиция полностью совпадает с позицией Михаила Алексеевича.

Надеюсь, в суде мы сможем дать достойный отпор «всем, чья совесть нечиста».

Иван, я думаю, что Вы заблуждаетесь. Если бы те люди, которые придумали историю про «Лысенко – бандита», были уверены в нем как в политике, который во всем поддерживает власть и «прогибается» под нее, вряд ли он оказался бы за решеткой.

Или у Вас есть основания полагать, что Лысенко совершил хотя бы одно из тех преступлений, в которых его обвиняют?

Надеюсь, о своих политических убеждениях в настоящее время расскажет сам Михаил Алексеевич, выйдя на свободу ( хочется верить, что это должно произойти как можно скорее).

Мне не известно, за кого он голосовал на декабрьских и мартовских выборах, поскольку сам Лысенко не посчитал необходимым это комментировать.

Не забывайте, что он находится в местах изоляции, где, как я полагаю, возможность свободного голосования несколько ограничена.

Для того, чтобы убедиться в этом, вспомните ситуацию, когда Лысенко, уже находясь в следственном изоляторе, изъявил желание воспользоваться своим конституционным правом избираться в Энгельсское муниципальное собрание, и чем все это закончилось?!

Здравствуйте, Георгий! Если я буду слишком обстоятельно отвечать на Ваш вопрос, меня, опасаюсь, привлекут к ответственности «за неуважение к суду».

Совершенно очевидно, что никакого независимого правосудия у нас давно нет, и тенденция к дальнейшему ухудшению качества судейской работы и полной подчиненности судов другим, более властным структурам, налицо.

Если бы это было по-другому, Ходорковский давно был бы на свободе, да и мой подзащитный Лысенко вряд ли был бы арестован только на основании показаний подневольного негодяя – уголовника, потопившего в крови половину Энгельса.

Перспективы дел, которые я сейчас веду (а их всего два – дело Лысенко и дело Фильчушкина) пока весьма туманны – напрягает не столько их процессуальная перспектива, сколько неопределенность, касающаяся обстоятельств возможного воздействия на суд различного рода политиканов, и так называемых правоохранителей (по меткому выражению одного моего коллеги – «правозахоронителей»).

Безусловно, суд присяжных повлиять на эти перспективы сможет, и однозначно повлиять в положительную сторону.

Но он тоже (хотя и в меньшей степени) подвержен возможности незаконного воздействия. Я, как защитник, никогда не пытался играть в суде присяжных против правил, и при этом часто побеждал своих оппонентов.

Однако у людей, не привыкших «играть по правилам», иное мнение, и в данном случае наша общая задача – оградить присяжных заседателей по делу Лысенко от тенденциозности, прессинга со стороны силовых структур, и других способов незаконного на них воздействия.

Если сможем добиться этого – однозначно победим.

У Вас очень сумбурный вопрос, а, точнее, масса вопросов, ответы на которые, скорее, будут риторическими. Нельзя не согласиться с тем, что система, в рамках которой ведется предварительное следствие, и исправительная система в ее нынешнем состоянии не только далека от совершенства, она дикая, произрастающая из ГУЛАГовсих лагерей, и не сильно от них отличающаяся. Дай Бог Вам хорошего адвоката, который постарается оказать Вам реальную помощь по всем описанным Вами проблемам.

О решении суда по делу Фильчушкина говорить пока преждевременно : следствие по делу длится более 7 месяцев, но мы еще даже не подошли к его экватору.

Единственное, что пока могу сказать : ни одного доказательства вины моего подзащитного на эти семь месяцев нам пока не представили. Потрясает то, что Октябрьский суд, видя все это, бесконечно продлевает срок содержания под стражей всем троим обвиняемым по делу, одной из которых, кстати, является женщина, у всех троих на иждивении- малолетние дети…

Думаю, оперативники и следствие сами загоняют себя в тупик своими неумными действиями по абсолютно неперспективному, с юридической точки зрения, делу.

Сходство этого дела с процессом Лысенко, безусловно, есть – оба этих уголовных дела носят ярко выраженный политический, «заказной» характер. Так, по делу Фильчушкина, незаконная «прослушка» телефонов продолжалась почти год до возбуждения уголовного дела, и данные этой «прослушки», видимо, захотят использовать в суде в качестве доказательств! После этого кто-то будет утверждать, что мы живем в правовом государстве?!

Игорь, об этом, как вы выражаетесь, с юридической точки зрения можно будет высказаться, когда пройдут судебные разбирательства, связанные с нарушениями на этих выборах. Надеюсь, их будет немало.

Если же Вас интересует моя личная точка зрения, то я на выборы давно не хожу, прекрасно знаю (поверьте, не понаслышке) их заранее известный всем результат, и потому не желаю участвовать в этом грязном цирковом балагане.

Приходилось защищать жену по гражданскому делу, когда она неудачно выступила поручителем по кредитному договору, а негодяй – кредитор «исчез» и не стал гасить кредит. Один раз выступал в качестве потерпевшего, когда у меня вечером вырвали дипломат с документами, а впоследствии нападавшие были задержаны. Забавно, что одним из нападавших был (совершенно случайно) родной брат одного из моих подзащитных. Это был шок для их отца. Весь причиненный ущерб был достаточно быстро возмещен в добровольном порядке.

Поэтому себя защищать было несложно. А вот за жену сильно переживал, тем более что тема защиты поручителей по кредитным договорам в случае предъявления к ним претензий со стороны взыскателя довольно бесперспективна – им практически невозможно помочь.

Упоминаемый Вами господин Полтанов ( судя по публикациям в прессе и Интернете, если им верить) известен и многими другими «подвигами»: почитайте в журнале «Общественное мнение» за несколько последних месяцев судебный очерк о банде сутенеров и «крышевавших» их ментах.

Об уголовном деле, связанном с нападением на депутата Владислава Малышева и попыткой его убийства, которое фабриковалось самым бессовестным образом, и под стражей полтора года сидел невиновный человек, тоже многим известно : в средствах массовой информации роль Полтанова и других «силовиков» освещена достаточно подробно.

О деле своего клиента Лысенко уже и не говорю – во всех газетах описали случай зверского избиения в «Кобре» ( ОРЧ №3 УВД Саратова) Александра Пудана, с целью склонения его к даче заведомо ложных показаний в отношении Лысенко, однако виновные в этом избиении и сломавшие Пудану ребро садисты до сих пор «неподсудны» - прокуратура и Следственный Комитет больше года разбираются и ищут виновных…

Наверное, нынешнему саратовскому милицейскому руководству нужны именно такие руководители. Видимо, им легко понимать друг друга с полуслова.

Радует, что я лично не знаком с этими людьми, и не имею с ними ничего общего.

Да, Николай, я считаю Ходорковского невинно осужденным и очень ему сочувствую. Внимательно (насколько позволяет небольшой запас свободного времени) слежу за информацией на его интернет- сайте.

Безусловно, читал приговоры по его делу, интервью, жалобы и ходатайства его защитников. Потрясает правовой беспредел всего, что связано с этим «заказным» делом.

Детальной оценки этим делам дать не смогу – я не принимал в них участие, и не совсем корректно комментировать «чужие» дела, этого не позволяет адвокатская этика.

Очень хочется скорейшего выхода на свободу этого достойного человека. Однако сегодняшние реалии таковы, что до тех пор, пока известный всем нам персонаж будет сидеть в Кремле, Ходорковский будет сидеть в тюрьме.

И никакой суд здесь абсолютно не причем. Как я отвечал на один из предшествующих вопросов, в подобных ситуациях в нашей стране НЕТ СУДА.

Да, я действительно защищал Андрея Осипова. Развязка дела была неожиданной.

Сначала доблестный Ленинский районный суд (словосочетание-то какое: «ЛЕНИНСКИЙ СУД») признал его виновным и осудил к двум годам лишения свободы в колонии-поселении, несмотря на мое требование о вынесении оправдательного приговора.

Однако в суде кассационной инстанции мои доводы нашли полное понимание у судебной коллегии Саратовского областного суда под руководством Светланы Бородиной – дело было прекращено ЗА ОТСУТСТВИЕМ СОСТАВА ПРЕСТУПЛЕНИЯ В ДЕЙСТВИЯХ ОСИПОВА.

Кстати, насколько мне известно, судья, незаконно осудивший моего подзащитного к реальному сроку лишения свободы по названному выше делу, до сих пор работает и отправляет людей за решетку. Не правда ли, один из поводов для того, чтобы задать логичный вопрос : «А судьи кто?».

Мне хотелось бы предложить посетителям сайта и автору вопроса мой судебный очерк из новой готовящейся к изданию книги «Фемида снимает повязку» об этом уголовном деле.

ГЕРОЙ ИЛИ УБИЙЦА ?

В августе 2009 года руководство Ассоциации охранных предприятий Саратовской области обратилось ко мне с просьбой, связанной с осуществлением защиты своего сотрудника, который в процессе выполнения своих служебных обязанностей… убил человека.
Обстоятельства этого, безусловно, непростого дела, невольно подводили меня к вопросу : кто же он, Андрей Осипов (именно этот человек и являлся тем сотрудником охранного предприятия, которого привлекали к уголовной ответственности ), герой или убийца?
Саратовские средства массовой информации не обошли своим вниманием это явно неординарное уголовное дело. В конце августа 2009 года (приблизительно через месяц после возбуждения уголовного дела ) на информационном сайте ИА «Взгляд – инфо» была размещена статья Николая Лыкова «Храброе сердце».
После этой публикации появились многочисленные отклики руководителей охранных предприятий города, депутатов, юристов, жителей Саратова. Подавляющее большинство людей высказывали слова сочувствия и моральной поддержки обвиняемому Андрею Осипову, поскольку считали его (и не без оснований ) невиновным в причинении смерти погибшему Роману Борисову. Точнее, факт причинения смерти Борисову Осиповым не вызывал сомнений. Читатели полагали, что Осипова не следовало привлекать за совершенное убийство к уголовной ответственности.
Однако нашлись среди откликов и такие, в которых звучала мысль о том, что молодого парня Романа Борисова убили незаслуженно и необоснованно. Авторы этих откликов также утверждали, что охранник при задержании преступника Борисова не должен был действовать столь жестко и решительно…
Так что же произошло трагической ночью 6 августа 2009 года?
С вечера 5 августа 2009 года Роман Борисов в компании своих молодых друзей отмечал рождение дочери одного из них. Водка лилась рекой, однако, как это часто случается в подобных бесшабашных компаниях, вскоре спиртное закончилось, а очень хотелось продолжить пьяное веселье…
Однако после 24 часов, в соответствии с вынесенном Саратовской областной Думой постановлением, официальная продажа крепких спиртных напитков на территории области запрещена. Был второй час ночи, и заканчивать «банкет», либо переходить на слабоалкогольные напитки Борисов и К* явно не собирались.
В течение относительно непродолжительного промежутка времени Роман с товарищами успел объехать на машине (которой он управлял, судя по всему, «на автопилоте») три магазина, расположенные в районе СХИ – «Продукты», «Пятерочка» и «Гроздь».
В каждом из них пьяная компания «беспредельничала», разбрасывала продукты, избивала продавщиц, отказывавшихся выполнять явно незаконные требования пьяных хулиганов.
В одном из магазинов Борисов открыто похитил несколько бутылок водки, не оплатив их стоимость, в магазине «Гроздь» отнял резиновую дубинку у охранника и жестоко избил его этой самой дубинкой, причинив увечья.
Пьяный кураж продолжался на улице, когда, после вызова с пульта по кнопке тревожной сигнализации, на месте происшествия оказались два автомобиля с сотрудниками ЧОП «Собос- страж», среди которых находился и один из сотрудников этого предприятия Андрей Осипов.
В тот момент, когда машины ЧОПа заблокировали автомобиль Борисова, последний резко сдал назад, изуродовав одну из машин охранников, а затем на большой скорости пытался переехать колесами автомобиля, которым он управлял, одного из охранников, который вышел из машины, и находился поблизости.
Только случайное стечение обстоятельств уберегло этого сотрудника от неминуемой смерти.
Автомобиль Борисова вновь стал быстро удаляться, а Осипов и его коллега по работе Хамбиков бросились в очередной раз в погоню, настигнув негодяев в районе «Студгородка».
Если бы в этот момент Борисов и находившаяся в салоне его автомобиля ватага пьяных «отморозков» выполнила законные требования сотрудников ЧОПа, вышли бы из машины и проследовали бы к месту их дальнейшей «депортации», судьба Борисова была бы предопределена – безусловно, он уезжал бы на долгие годы «по этапу в специальном вагоне» (у парня, как выяснилось впоследствии, уже имелась непогашенная судимость ), но он бы остался жив.
Вместо этого Борисов стал оскорблять охранников, угрожать им убийством с помощью отобранной ранее у милиционера резиновой дубинки и находившейся в машине бейсбольной биты, а затем, включив зажигание, резко тронулся на машине в сторону Осипова…
Дальше медлить было нельзя, и Андрей Осипов нажал на курок. Вылетевшая из карабина «Сайга» шальная пуля, изобразив немыслимую траекторию, попала в подголовник пассажирского сидения (что впоследствии явилось веским основанием для того, чтобы следственные органы пришли к обоснованному выводу о том, что выстрел был нецеленаправленный ), «отрекошетил» от него, и , изменив направление полета, попала в спину сидевшего на водительском месте Борисова, поразив его, как выяснилось, насмерть.
Следственный Комитет при прокуратуре возбудил в отношении Осипова по данному факту уголовное дело. Было ли это законным? Наверное, да, поскольку сам факт причинения смерти предполагает, в соответствии с требованиями закона, возможность возбуждения в отношении лица, причинившего смерть гражданину, уголовного дела, в рамках расследования которого следственные органы принимают решение о необходимости либо его прекращения, либо направления возбужденного уголовного дела в суд.

Хотелось бы ознакомить читателя с некоторыми выдержками из публикации «Храброе сердце», поскольку я считаю, что автор Николай Лыков достаточно четко и правильно расставил акценты относительно возникшей ситуации:
«Предположим, вдруг Осипова признают виновным? Думается, последствия такого решения суда неоднозначны. Это удар по психологии рядовых сотрудников ЧОП. Проблематично будет после осуждения поступка охранника «Собоса» заставить секьюрити действовать столь же отважно. Перед лицом реальной опасности – вооруженного грабителя или разъяренной толпы подростков они будут подвергать опасности и себя, и окружающих лиц, интересы которых они должны защищать, помятуя о вынесенном коллеге приговору. Никто не хочет рисковать свободой, не хочет оставлять семью без кормильца, пусть даже на время тюремного срока. Инстинкт самосохранения сильнее служебного долга. Другое дело, что секундное замешательство охранника или сотрудника правоохранительных органов в экстремальной ситуации может очень дорого стоить нам, обычным гражданам – посетителям «Грозди» и «Продуктов». Своим поступком Осипов перевернул устоявшееся представление о сотруднике ЧОПа как о военном пенсионере – слабовидящем дедушке, который любит спать и бесконечно чаевничать. Как бы ни относились к людям в форме в мирное время, в «боевых действиях» мы уповаем на их помощь. На помощь таких, как Андрей Осипов - настоящих героев сегодняшнего дня, у которых храброе сердце, честных и простых, готовых на ежедневный подвиг. Ведь если бы не Осипов, гастроли «бригады» могли продолжиться : вряд ли «Пятерочка» была бы конечной остановкой. И, кто знает, где закончился бы вояж – уж не в вашем ли подъезде?»
Тем не менее, следователь Межуев, в производстве которого находилось уголовное дело в отношении Осипова на стадии расследования, посчитал по-другому.
Изначально предполагалось квалифицировать действия обвиняемого по ст.203 УК РФ – а именно по статье, предусматривающей уголовную ответственность за превышение частным детективом или работником частной охранной организации», которая предусматривает достаточно строгое наказание – лишение свободы на срок от 3 до 7 лет лишения свободы.
Однако, по результатам расследования, при учете всех доводов защиты о невиновности Осипова, было принято решение о направлении уголовного дела в суд по более «мягкой» статье – ст.109 УК РФ, предусматривающей уголовную ответственность за причинение смерти по неосторожности ( мера наказания – до двух лет лишения свободы ).
Уголовное дело было направлено для рассмотрения в Ленинский районный суд г. Саратова.
Несмотря на все заявленные мною ходатайства и требования о вынесении по делу оправдательного приговора, судья Ветчинин А.В. принял иное решение – он признал Осипова виновным по ст.109 ч.1 УК РФ, и назначил ему наказание в виде лишения свободы сроком 6 месяцев. С этим приговором не согласилась сторона обвинения и мать потерпевшего Борисова – они считали назначенное Осипову наказание чрезмерно мягким.
Однако для того, чтобы определиться со справедливостью назначенного наказания, в первую очередь следовало разобраться с тем, насколько законно Осипов был признан судом виновным в совершении указанных в приговоре противоправных действиях?
Передо мною встала дилемма, связанная с целесообразностью обжалования достаточно мягкого по назначенному наказанию, но не справедливого, с моей точки зрения, ввиду незаконного осуждения Осипова, приговора Ленинского (достаточно характерное для этого районного суда г. Саратова название ) суда.
И я принял решение (естественно, заручившись согласием своего подзащитного ) на обжалование этого приговора в кассационном порядке.
Суть моей позиции по делу, которую я упорно продолжал отстаивать в суде кассационной инстанции, заключалась в следующем. Принимая необходимые меры к задержанию Борисова, Осипов пресекал преступные действия человека, совершившего, как минимум, семь тяжких преступлений, и имел полное законное право, в соответствии со ст.38 УК РФ, причинять преступнику любой вред при его задержании, вплоть до причинения ему смерти. Показания допрошенных по делу многочисленных свидетелей, заключения проведенных экспертиз, фактически подтверждали многие из моих доводов. Не было только твердой уверенности, что эта позиция будет разделена со мною составом судебной коллегии областного суда, решения которого, чего там греха таить, часто бывают мало предсказуемыми, если не сказать парадоксальными.
Именно поэтому как гром среди ясного неба прозвучал окончательный вердикт кассационной коллегии под председательством судьи Светланы Бородиной. Суд признал установленным факт причинения смерти Борисову Осиповым по неосторожности при его обоснованном задержании. Поскольку потерпевший совершил преступные действия и пытался скрыться с места преступления, а также вероятным являлось предположение о возможности совершения им новых преступлений, действия Осипова, связанные с задержанием Борисова и применением огнестрельного оружия, судом были признаны правомерными.
По этой причине судебная коллегия областного суда отменила приговор Ленинского районного суда и определила : дело в отношении Осипова прекратить за отсутствием в его действиях состава преступления.
Этот вывод был основан на толковании ч.2 ст.38 УК РФ (о чем неоднократно утверждал я на более ранних стадиях расследования и судебного рассмотрения дела), в соответствии с которой причинение вреда при обоснованном задержании преступника, по неосторожности, т.е. без умысла на причинение этого вреда, не влечет наступления уголовной ответственности, в том числе и за неосторожное убийство, как ошибочно посчитал Ленинский районный суд, вынося обвинительный приговор в отношении моего подзащитного.
Сразу после оглашения этого сенсационного (но абсолютно справедливого вердикта ) ко мне за комментариями обратился корреспондент известного в Саратове информационного сайта «Саринформ».
Отвечая на вопросы журналиста, я посчитал необходимым отметить следующее : «Я удовлетворен тем, что Саратовский областной суд согласился с моими законными доводами. Дело Осипова имеет, по моему глубокому убеждению, большую социальную значимость. Поскольку до сих пор сотрудники охранных служб зачастую не решаются задерживать преступников на месте совершения преступления, опасаясь обвинений в превышении полномочий. В результате многие нарушители остаются безнаказанными, а также продолжают противоправные действия в отношении других лиц. При этом помощь правоохранительных органов, у которых гораздо больше полномочий на пресечение преступных действий, не всегда бывает своевременной и эффективной. Между тем именно сотрудники охранных агентств могут и должны более решительно преследовать и обезвреживать злоумышленников. Важно отметить, что областной суд счел необходимым в данном случае принять окончательное решение по данному делу самостоятельно (а это редчайший случай в моей 25-ти летней адвокатской практике), а не отправил дело на новое судебное рассмотрение. Хочется надеяться, что в этом непростом деле наконец-то поставлена жирная точка, абсолютно правильная не только с позиций толкования закона, но и исходя из принципа общечеловеческой справедливости».
К счастью, жизнь подтвердила мои предположения – вынесенный Саратовским областным судом вердикт о полной невиновности Осипова оказался окончательным.
Справедливость восторжествовала, но к ее достижению мне и моему подзащитному пришлось пройти достаточно нелегкий и тернистый путь.

Я думаю по поводу этого процесса, как и многие мои соотечественники, вот что : это суд, когда два представителя еврейского народа делят деньги, украденные в России, в Лондонском суде, по нормам международного права. За процессом этим я не слежу – жалко времени.

Успел поработать адвокатом и в советские времена : с 1986 года , т.е. с момента окончания Академии Права, тружусь адвокатом.

Об отличиях российского и советского периода правосудия подробно написал в книге «Фемида снимает повязку», которая, надеюсь, скоро выйдет в свет. Если говорить кратко, абсолютно честным не является ни то, ни другое, ни одно из них никогда полностью не подчинялось ЗАКОНУ.

Хотя и раньше, и сейчас попадались «отдельные экземпляры» честных и порядочных судей. Но они были скорее не правилом судебной системы, а исключением из него.

Поскольку сама система эта достаточно «гнилая», она медленно, но верно отторгает от себя таких судей. Поэтому сейчас, как мне кажется, их меньше, чем в советские времена.

Илья, Спасибо за комплимент, насчет «лучшего» комментировать не хочу – это будет несколько нескромно.

О возбуждении дела против Аксененко слышал из Интернета, как и многие другие посетители сайта. Думаю, это связано в большей степени с незавершившейся дележкой имущества, принадлежащего экс-мэру, и его семье.

Детали новых дел против Аксененко мне не известны – я никогда не был в числе его адвокатов. Если обратиться за помощью – подумаю. Хотя и без этого работы хватает в избытке.

Валентина, я думаю, что оценку работы этих «бойцов невидимого фронта» даст суд, который начнется, видимо, в конце лета – начале осени нынешнего (как я надеюсь) года.

О том, что десятки людей обращались с жалобами на беспредел со стороны московских (и примкнувших к ним местных) силовиков в различные инстанции, мне, безусловно, известно. Очень бы хотелось, чтобы присяжным заседателям, которые будут рассматривать дело Лысенко, стало известно об этих фактах, иначе не будет объективной картины, можно оказаться в плену фантазий людей, занимавшихся вместо объективного расследования фабрикацией доказательств.

Об их профессионализме говорить довольно трудно – они не действуют в рамках правового поля, где может проявляться истинный профессионализм.

Время покажет, чей стиль работы более приемлем в нынешней судебно-правовой системе : наглость, шантаж, интриги и беспринципность наших противников, или честное профессиональное выполнение своих обязанностей со стороны их оппонентов?

В том случае, если мы не хотим оказаться на обочине истории, надо над этим серьезно задуматься.